Все хреново. Книга о надежде

Надежда

Человек сильно преувеличивает собственную значимость и значение всего, что ему лично дорого. Чувство надежды подсказывает человеку, что он существует не зря, а ради некой высокой цели. Безнадежность — источник большинства психических расстройств, тревог и болезней.

Надежду дает наличие смысла, и человек склонен сам себе его придумывать. Многие только поэтому приходят к религии: в поисках смысла.

Материально наша жизнь стала гораздо лучше, чем в прежние времена, но морально человечество как никогда подвержено тревогам и депрессиям. От того, что качество жизни общества в целом повысилось, не уменьшается количество проблем каждого из нас. Более того: изолированность, одиночество и неудовлетворенность жизнью людей в обществе растут. Для обретения и сохранения надежды нужно, чтобы люди могли контролировать свою жизнь.

Самоконтроль — это иллюзия

Банальное суждение: считается, что человек должен разумом победить свои эмоции и взять их под контроль. Как будто страсти и чувства — это какие-то недостатки. В 1935 году открыли, что лоботомия лишает человека эмоций. И лишь позже узнали, что при этом человек становится безынициативным овощем, не способным принимать решения.

Уверенные, что можем себя контролировать, мы надеемся на изменения: мол, как только начнем держать под контролем эмоции и принимать решения рассудочно, станем лучше. Но люди с лоботомией опровергают это мнение. Для настоящего самоконтроля нужны эмоции! К действиям человека толкают именно они. Если мы знаем, что нужно что-то делать, но не хотим и не делаем, это означает, что в нашем мозгу главная часть — чувствующая.

Отсутствие самоконтроля, лень, неэффективность — это все эмоциональные проблемы. А с эмоциями иметь дело сложнее, чем с логическими задачами. Человек, продолжающий есть гамбургеры, знает все о правильном питании. Думающий мозг подсказывает ему верный путь, но решения принимаются Чувствующим мозгом. А Думающий подстраивается, подсказывая приемлемые объяснения. В крайних случаях он вообще сдается и начинает считать правильным то, что хочется: насилие, зависимость от алкоголя, наркотиков, власти или чего бы то ни было еще. Поэтому власть эмоций так же ведет к кризису надежды, как и подавление их.

Справиться с засильем эмоций можно, если Думающий мозг будет говорить не на языке фактов, а описывать приятные моменты от достижения цели. Потому что блокировать или контролировать чувства нельзя, это иллюзия. Если найти разумное объяснение тому, что появляется в Чувствующем мозгу, будущее начинает играть яркими красками.

Самоконтроль иллюзорен — нужно просто принять свои чувства и эмоции (это лежит в основе множества клинических методик) и создавать благоприятную для Чувствующего мозга обстановку. Думающий мозг может быть идеально развит, но если Чувствующий получил травму, человек действует, исходя из тех чувств, которые получил после травмы.

«Ньютоновские» законы

В эмоциональном мире Чувствующего мозга существует своя версия ньютоновских законов.

Первый закон: любое действие получит в ответ равносильную эмоциональную реакцию. Если человека ударить, он испытает негативные чувства, потому что считает, что не заслуживает удара. Из-за боли возникают моральные раны. Если ударивший извинится и компенсирует свой проступок, моральная рана может затянуться, исчезнуть.

Моральная рана может быть и полезна, если это плата за то, что мы хотим получить. Когда мы принимаем что-то, что считаем незаслуженным, то стараемся это выровнять.

Эмоции — показатель того, насколько возможно выравнивание. Грусть означает, что нам нечем компенсировать утраченное. Ярость — это импульс наказать обидчика за агрессию. Чувство вины — стремление к «заслуженной» боли. Счастье — состояние без боли.

Чувствующий мозг считает хорошим все, что избавляет от боли, и плохим то, что ее вызывает. Думающий мозг в силах помочь изменить это. Но в целом все стремления человека — избавляться от боли.

Второй закон: совокупность эмоций человека на протяжении всей жизни становится его самооценкой. Если моральная рана — какой бы она ни была — не исчезает долго, то она становится нормой и той меркой, какой человек себя оценивает. Если кто-то долго не может наказать обидчика, его Чувствующий мозг начинает думать, что эти побои были заслуженны. А если много незаслуженных наград, человек зазнается. Но любая самооценка далека от реальности: все это только изобретение Чувствующего мозга. Любая самооценка дает ощущение отделенности от мира и хотя бы в какой-то мере — исключительности.

Третий закон: идентичность, или самооценка, может поменяться лишь под влиянием опыта. Она складывается из случающихся на протяжении жизни историй. Если партнер изменил, человек потом с трудом способен опять поверить в порядочность партнеров. Самые ранние чувства и ценности становятся основой личности человека, и чем раньше они возникли, тем труднее их поменять. И чем дальше, тем больше они укореняются, не поддаваясь изменениям.

Попытки вырваться из границ этих изначальных установок болезненны и тяжелы, но только таким и бывает духовный рост. Можно изменить что-то путем пересмотра оценок ваших прошлых историй: например, поверить, что задира ударил вас не потому, что с вами что-то не так, а потому, что он сам плохой.

Изменить ценности можно, если визуализировать будущее. Чувствующий мозг не разбирается во временах, поэтому может мечты воспринимать как нечто уже случившееся.

Люди со сходными ценностями обычно притягиваются, образуют сообщества, дружеский и другие круги. Все люди больше схожи друг с другом, чем им кажется. Но так как различия вызывают эмоции, то именно различия кажутся более значимыми. Поэтому люди объединяются в группы по идентичности, а из-за различий возникают войны.

Как воплотить мечты

Любому человеку свойственно страдать, испытывать отчаяние или чувство вины. На этом основаны почти все верования и религии, в которых обязательно наличие последователей, кого-то виноватого во всех бедах, системы верований и ритуалов и... возможности заработать.

Религию можно создать с нуля для людей с одинаковыми ценностями. Она может быть чисто политической, обвиняющей правительство и привлекающей в свои ряды отчаявшихся гневливых людей, часто молодых, кому не очень понятны рассуждения про ценности, контроль, самоконтроль. А в религиозном сообществе они легко получают силу и ощущение контроля.

Религии сменяют одна другую и в основном нацелены на одни и те же слои населения. Любая из них опирается на веру. Каждому нужна надежда, а она опирается на будущее, в отличие от науки, опирающейся на прошлый опыт. Вера во что-то позволяет двигаться вперед. Поэтому не бывает настоящих атеистов: каждый хоть во что-то верит. То, что Чувствующий мозг считает самым главным в жизни, является для человека «божественной ценностью». Для кого-то это Бог, для кого-то — деньги, для кого-то — другой человек.

В целом религии можно подразделить на духовные, идеологические и межличностные. У первых всегда было много последователей, потому что они обещают лучшую жизнь после смерти, а для большинства населения жизнь так плоха и трудна, что им необходимо такое обещание.

Идеологические религии легко отличить по названию, часто оно заканчивается на -изм: национализм, коммунизм, сексизм, скептицизм и другие. Они обещают улучшение уже в этой жизни при выполнении определенных условий. Они призывают все общество верить во что-то одно.

В межличностных религиях популярны спорт, политика, шоу-бизнес, кинематограф и их герои. Они дают веру в то, что какой-то человек принесет радость и спасение. Сюда же относятся и романтические отношения со склонностью идеализировать своего партнера.

Для укрепления религии любые антидоводы объявляют несостоятельными заранее: если ты против феминизма — ты сексист, если против войны — террорист, против правительства — предатель. Наличие критиков помогает обрести врага, против которого легче объединяться. А для привлечения новых последователей можно и слегка преувеличить, доводя до теорий заговора. Чтобы отличать своих, используют определенную одежду, ритуалы и аксессуары — это помогает пропагандировать ценности. Ритуалы обычно связывают с какой-то жертвой.

Жертвы помогают человеку почувствовать свой долг за «просто так» данную жизнь выплаченным. А молитвы избавляют от чувства вины.

Человек стремится избавиться от страдания, но если это удается, возникает другое страдание. Избавиться от страдания полностью и навсегда невозможно. Лидерам религий это на руку: чтобы удержать людей, нужно, чтобы они все время были чем-то недовольны. И это легко, так как полного равенства и свободы в принципе не существует.

На каком-то этапе религии теряют ценность или искажаются — и тогда могут превратиться во что-то плохое: христианство — в инквизицию, коммунизм — в Гулаг.

Надежда — это фигня

Ницше прославился своими постулатами женоненавистничества, богоборчества, свободы, проповеди силы. Но в жизни он был очень слабым, больным и зависимым — и в основном от женщин, которые ухаживали за ним, восхищаясь его умом.

Элита, по Ницше, живет в уверенности, что все получают то, что заслужили от природы, — это было названо им моралью господ. Мораль же рабов подразумевает, что они достойны лучшего, потому что заслужили это страданиями. В каждом человеке есть задатки и той, и другой морали.

Мораль господ свойственна политикам правого толка, а мораль рабов — политикам левого толка и иудейско-христианской этике в целом. Причиной большинства конфликтов и войн Ницше называл именно напряжение между этими двумя моралями.

Постулаты духовных религий практически не подкрепляются доказательствами. Наука — религия, где есть доказательства, и поэтому она может развиваться и развивать мир. Если раньше люди жили в почти не меняющемся мире, и можно было лишь надеяться на изменения, то сегодня уже трудно поверить, что 15 лет назад мы жили без тех устройств, которые имеем сейчас. Это изменило и наше отношение к жизни: теперь можно поменять что-то, не дожидаясь смерти, пребывая на этом свете, сейчас.

После научной революции идеологические религии взяли верх, но при этом в них всегда имелось много неточностей и огрехов и отсутствовал безусловный идеал, который могли бы понять и принять все.

Какие бы неприятности ни приходили, вместе с ними человеку дается обычно надежда. Хотя некоторые интерпретируют надежду как одну из разновидностей зла. Потому что она может и погубить, если рассматривать ее не как путь спасения от бед, а как нечто, требующее беды — лишь для того, чтобы существовала надежда. Надежда обесценивает настоящее.

Ницше призывал не иметь надежды и выйти за пределы любой религии, отказаться от деления на хорошее и плохое, принять жизнь со всеми ее страданиями. Это единственный путь к свободе, к проживанию каждого момента жизни полноценно и качественно. Главное — избавиться от порочного круга религиозных распрей и следования надежде в разных ее проявлениях. Человек — промежуточный вариант между животным и чем-то большим.

Все хреново. Формула человечности

Идею о человеческом достоинстве одним из первых сформулировал Иммануил Кант. Он отказался от всего, что основано на надежде, от нее самой и от порождений Чувствующего мозга.

В детстве два мозга ребенка придумывают правила и ограничения на основе опыта и идут к удовольствию не напрямую, а путем сделки: если я сделаю то-то — меня не будут ругать, а если то-то — получу награду.

Уже подростком человек понимает, что нельзя все воспринимать как буквальную сделку и переходит к поиску более общих и высоких принципов и ценностей.

Взрослый уже точно знает, что любовь, счастье и другие вещи, имеющие очень большую ценность, не купить и не выторговать.

Сделки работают в материальном, а не эмоциональном мире. А настоящая взрослость — это поступать правильно не ради выгоды. Ценности взрослого человека не требуют условий, они одновременно являются и целью, и средством. Только это можно назвать зрелостью. Среди взрослых много незрелых переростков, имеющих детские или подростковые ценности.

Правильное воспитание ребенка — познакомить его с тем, что в мире не все совершается по его желаниям. Перегибы в сторону вседозволенности и жестокости не позволят ему вырасти зрелым.

Взрослость подразумевает отказ от надежды на то, что все станет лучше, и терпимость к боли, которую могут причинить честность, любовь и уязвимость. К взрослым ценностям — принципам добродетели — изначально ведут все основные религии мира.

Кант провозгласил, что сознание — а значит, человек — единственное, что важно во Вселенной и что может ее менять. Сознание творит все более сложные идеи и вещи и является первостепенным, объясняя в том числе концепции добродетели. Надежда же меркантильна: если не поступишь плохо — попадешь в рай, но это подростковый вариант установок.

Отношение к человеку как к средству, по Канту, — основа всего зла в мире.

Прежде всего нужно научиться вести себя добродетельно. Стремление к любому будущему привлекает надежду, но это утопичный подход, нужно создавать идеальный мир сейчас. Уважение и любовь к себе, стремление к саморазвитию бесконечно важны, ведь к другим мы должны относиться так же, как к себе.

Когда мы перестаем врать себе, нам становится легче перестать врать другим. И эта формула человечности — настоящий путь изменения мира. Из политических систем ей лучше всего соответствует демократия. Экстремисты обычно ратуют за свободу, но подразумевают под ней ограничения свободы других собственными ценностями.

Современная культура стала менее зрелой, она во многом строится на детских и подростковых ценностях.

Боль — фундаментальная постоянная

Согласно научным исследованиям, восприятие человека часто отражает его ожидания. И если, например, он видел много угрожающих вещей, то потом он увидит угрозу даже там, где ее нет. Этот эффект срабатывает повсеместно: государство видит бунтарство там, где его нет, подвергшийся насилию находит оскорбление на пустом месте. Прогресс тормозится потому, что многое в нем воспринимается как угроза и хуже, чем есть на самом деле.

Когда уменьшается количество серьезных преступлений, тогда небольшие проступки кажутся более страшными. Сознание подгоняет и «раздувает» проблему под тот уровень эмоциональной реакции, который ему привычен.

Теория Эйнштейна доказала, что любые наши фундаментальные представления о жизни могут быть весьма относительными. Это касается и нашей психики.

Если меняются условия, пусть даже в лучшую сторону, то меняются и ожидания. Из-за разницы между ожиданием и действительностью возникает страдание. Получается, что страдание — это обязательная базовая составляющая жизни. Поэтому стремление к избавлению от него — иллюзия: оно все равно настигнет, и пустяковые вещи предстанут монстрами. А если мы полностью избавимся от негативных эмоций, то тем самым избавимся и от позитивных, то есть перестанем жить в полную силу.

Надежда не останавливается, она всегда ведет к новым целям, а значит, к конфликтам. Можно сделать вывод: хорошая жизнь — вовсе не жизнь без страданий, а жизнь со страданиями во имя чего-то хорошего и благородного.

Все системы мира делятся на хрупкие, крепкие и антихрупкие — те, которые укрепляются от плохих событий. Разум и тело могут быть хрупкими или антихрупкими в зависимости от того, как их используют. Если постоянно избегать попыток борьбы с неразберихой и новых задач для разума, а также и физических нагрузок для тела — и разум, и тело станут хрупкими системами. Если же нагружать их, заставлять постоянно работать, они станут антихрупкими. Антихрупкость — это признание страдания и готовность с ним мириться.

Стремление к счастью без страданий повышает эмоциональную хрупкость: человек становится более восприимчив к негативу.

Суть настоящей буддийской медитации: спокойно переварить все мысли, в том числе и о страдании, и отпустить их. Поэтому люди, регулярно медитирующие, становятся антихрупкими.

Физическая боль часто уступает по силе боли ментальной. Наша интерпретация того, что мы испытываем, определяет силу нашего страдания. Это объясняет, почему болевой порог у ребенка, подростка и взрослого разный. Первый не терпит боли, второй готов терпеть ради чего-то значимого, а взрослый понимает, что боль неизбежна, но поступать все равно нужно правильно. То есть человек развивается от хрупкости детства к антихрупкости взрослого.

Если когда-то случится полное избавление от боли, психологически это будет конец света, потому что боль — мерило ценности происходящего и основа эмоционального мира. Таким образом, беспрестанная погоня за счастьем и удовольствием — это отказ от зрелости и попыток стать лучше.

В античности прославляли антихрупкие добродетели: храбрость, смирение, честность. Качество жизни в результате зависит от того, как человек относится к страданию: способен ли он сам выбирать боль, от которой будет страдать.

Экономика чувств

Реклама и маркетинг сильно продвинулись вперед, когда догадались использовать в качестве того, к кому они обращаются, не Думающий, а Чувствующий мозг: человек принимает решение о покупке, следуя импульсу, повинуясь эмоциям. Люди тратят деньги на то, что помогает им достичь удовольствия или облегчить боль.

Ради избавления от нее создаются инновации. А на удовлетворении жажды счастья строится самый успешный бизнес.

Большинство компаний оправдываются тем, что они дают людям то, чего люди хотят. А «хотят» они того, чего хочет их Чувствующий мозг, который может быть диким, неадекватным и непредсказуемым.

Людьми можно управлять без пыток и прямого насилия, всего лишь подсаживая их на развлечения. Это делает людей более хрупкими, зависимыми от множества развлечений и источников удовольствия. При этом человеку дают большее разнообразие однотипных объектов, а ему кажется, что у него больше свободы выбора. Тогда как разнообразие перед ним всего лишь кажущееся и формирует только лишние переживания по поводу правильности выбора.

Настоящая свобода может быть, только если человек сам себя ограничивает и от чего-то отрекается. Создавая определенные самоограничения, человек делает свое сознание не средством, а целью. Эмоциональная свобода появляется там, где есть приверженность кому-то или чему-то, а границы выставлены самостоятельно, самим человеком. Истинная свобода — в выборе объекта приверженности.

Но современная диктатура предоставляет людям такой объем информации и развлечений, что человек теряется и не может выбрать правильно.

Платон первым ввел понятие Идеи, разделив Думающий и Чувствующий мозг. Однако он считал, что демократия развращает человека и все равно заканчивается тиранией. Потому что демократия опирается на желания народа, и если они удовлетворяются, появляются новые, все более эгоистичные. А если не удовлетворяются, то народ во всем винит власть. Демократия может действовать, только если каждый в государстве — зрелый человек, способный самовольно отказываться от чего-то.

В последнее время люди перестали отличать базовые права от возможности не испытывать неприятных эмоций: право выражать себя ассоциируется с желанием не слышать никаких мнений против своей позиции. Демократия не идеальна, но остальные формы правления еще хуже.

Последняя религия

Искусственный интеллект (ИИ) начинает превосходить человека почти везде: не только в интеллектуальных играх, но и в инженерии, медицине, строительстве, даже искусстве, писательстве и других областях жизни.

Возможно, однажды ИИ настолько будет вовлечен в жизнь, что начнет управлять ею, и наш Думающий мозг не будет поспевать за этими новшествами. Человек начнет поклоняться алгоритмам ИИ так же, как раньше поклонялся языческим божествам, выстраивать свою жизнь, стараясь предугадывать реакцию ИИ, чтобы получить большее удовольствие, обрести надежду.

Человеку может показаться, что у него есть власть, но ИИ будет просчитывать его ходы и продолжать управлять им. Похоже, именно эта религия станет последней, а новые алгоритмы станут незаменимыми, так как придумать что-то лучшее человек уже не сумеет.

Биологические виды всегда были нацелены на выживание сильнейших. В животном мире физически мы не самые сильные, но мы лучше всех обрабатываем информацию и создаем что-то на ее базе. Хотя это ведет нас к саморазрушению: созданию оружия, изменению климата, геноциду. Это происходит потому, что мы доверяем руководство Чувствующему мозгу. Поэтому угроза искусственного интеллекта не так страшна, как наше собственное саморазрушение.

Ницше был уверен, что человек — всего лишь мост к чему-то большему. ИИ и есть это большее, последняя религия, которая выше понятий добра и зла. Но чтобы дождаться эры власти искусственного интеллекта, нужно постараться пока не поубивать друг друга и стремиться к зрелости, совершенствовать характер, не потакать своим слабостям, развивая антихрупкость.