(Нео)сознанное. Как бессознательный ум управляет нашим поведением

Новое бессознательное

Мы привыкли считать, что все человеческие поступки осознанны и продиктованы волей. Порой мы распространяем это убеждение и на животных. Так рождаются мнения о том, что кошка нагадила в ботинки, потому что мстит, или собака лает на человека, потому что он плохой.

Но поведение животных запрограммировано с их рождения. Они не осознают, что делают. Их действия регулируются химическими веществами. Даже если речь идет о таких сложных социальных взаимодействиях, на какие способны муравьи или пчелы.

Однако и люди совершают многие действия неосознанно. Ведь мы тоже животные. Некоторые поступки заложены в нас на генном уровне. Другие становятся автоматическими в процессе взросления и социализации. Например, мы разговариваем на родном языке, не задумываясь, в какой форме и в каком порядке использовать слова. Наше сознание в это время занято смыслом, который мы хотим передать словами.

При этом действительно важные, влияющие на нашу жизнь решения мы принимаем, тщательно обдумав. Или нет? Что, если и на них влияют бессознательные процессы?

На самом деле так и есть. Обстановка, в которой мы росли, яркие впечатления жизни, культурные нормативы и стереотипы влияют на наше эмоциональное восприятие мира. Они формируют систему бессознательных рефлексов, от которой зависит все наше поведение.

Например, что может повлиять на наше восприятие вкуса еды? Кажется — ничто, кроме самого вкуса. Эксперименты показывают, что это не так. На вкус влияет форма и размер посуды, оформление блюда, цвет упаковки, музыка. Даже красивое описание пищи делает ее вкуснее, чем и пользуются рестораны, расписывая меню. Вкус создается мозгом на основании нескольких факторов, не только химического состава пищи.

Сегодня благодаря высоким технологиям мы способны изучить структуру мозга. Для этого применяется функциональная магнитно-резонансная томография. Мы можем увидеть, какие зоны за что отвечают, измерить электропроводность нейронов и даже понять, какие части мозга изменились под воздействием пережитого опыта. В отличие от психоаналитиков прошлого века мы способны напрямую увидеть бессознательное, его биологическую основу. Это позволяет исследовать такие его глубины, которые недоступны психоанализу.

И это новое бессознательное имеет мало общего с тем, о чем говорили Фрейд и его последователи. Тут нет известных сюжетных процессов, вроде стремления убить своего отца. Оно вне сознания не потому, что ужасно и подавлено разумом. Просто на клеточном уровне мозг устроен таким образом, что некоторые процессы недоступны сознанию. И это норма.

Чувства плюс ум равно реальность

У нашего мышления есть как бы два яруса. Сознание — верхний, более поздний, тонкий и, честно говоря, не особенно нужный для выживания уровень. У большинства живых организмов такого нет. Зато первый ярус — бессознательное – есть у всех. Этот нижний уровень глубже и фундаментальнее. Именно он позволяет организмам выживать.

Бессознательное определяет все наши рефлексы. С самого рождения младенец способен хватать мать и сосать молоко. Потом он учится еще множеству вещей. Когда мы ходим или бегаем, мы не задумываемся, как это происходит. Все нужные сокращения мышц контролируются мозгом бессознательно. На это тратится львиная доля энергии, затрачиваемой мозгом.Интенсивная сознательная работа увеличивает энергозатраты лишь на один процент.

Треть бессознательной работы мозга уходит на обработку зрительных сигналов. Мы видим мир вокруг таким, какой он есть, благодаря кропотливой и незаметной работе огромного количества клеток. И весь этот труд занимает доли секунды.

Наше зрение зависит не только от рецепторов в глазах, но и от зрительной коры мозга, которая помогает осознавать увиденное. Она находится в затылочной доле. Но помимо нее есть и другие зоны мозга, которые влияют на зрение. Наше зрение многоканально. Например, мы различаем лица и отраженные на них эмоции благодаря особому участку мозга, лишь косвенно связанному со зрительной зоной.

Удивительно, но люди, которые ослепли из-за отказа зрительной коры, в большинстве случаев могут понять, улыбается человек перед ними или сердится. Также они могут ловко обходить препятствия. Такой эффект называется слепозрением. Он возможен, потому что зрительные рецепторы и зоны бессознательной обработки сигналов продолжают работать. Отказал лишь центр, осознающий увиденное.

Возможно, многоканальностью нашего зрения можно объяснить случаи, когда человек что-то интуитивно угадывал или делал верно по наитию. Мы видим многое, но осознаем далеко не все. Однако наш организм реагирует даже на неосознаваемую информацию. Так что, если у вас возникает внезапное необъяснимое предчувствие по поводу чего-либо, прислушайтесь к нему.

Кроме того, наш мозг бессознательно дорабатывает и улучшает получаемую нами информацию. Благодаря этому мы видим вокруг полноценный трехмерный мир. Ведь нам поступает двухмерная информация. К тому же в нашем зрении есть слепые зоны. Их тоже достраивает мозг. Глаза совершают серии быстрых движений, исследуя область, а мозг в доли секунды монтирует из получившихся снимков цельное бесшовное изображение.

Памятование и забвение

Мы привыкли полагаться на собственную память. И совершенно зря! Человеческая память ненадежна. В ней не только исчезают, но порой и достраиваются целые фрагменты информации.

Наша память — это не жесткий диск с записанными на нем файлами всего, что происходило с нами. Ее устройство гораздо сложнее. Мы хорошо запоминаем общий ход событий, но плохо запоминаем детали. А если возникает необходимость эти детали вспомнить, мозг легко их придумывает. При этом он опирается на контекст и пытается придумать все как можно более логично и достоверно. Все это происходит на бессознательном уровне. И человек по-настоящему верит в то, что сам же и придумал.

Такое устройство объясняется тем, что из мира поступает очень много информации. Мозг не может справиться с этим объемом. Поэтому он в первую очередь реагирует на самое важное. И запоминает именно это. Мы стремимся запомнить суть, а не детали. Потому что суть важнее всего.

Мало того, наши воспоминания меняются с течением времени. Мы стремимся упростить произошедшее, а также вместить его в нашу картину мира и сюжет повествования. Воспоминания сглаживаются, их сюжеты становятся более предсказуемыми. Детали, которые не вписываются в общую картину, забываются, а образовавшиеся дыры в сюжете закрываются тем, что кажется логичнее всего. Наши воспоминания зависят от нашего опыта и убеждений. Меняется одно — меняется и другое.

Ученые не раз проводили эксперименты, в ходе которых внедряли в память людей ложные воспоминания. В одном из таких испытаний к детским фотографиям испытуемых монтажеры добавили воздушный шар. Ученые показали эти фотографии самим испытуемым и попросили рассказать о том, как они летали на этом шаре. И многие действительно «вспомнили» полет и даже смогли рассказать подробности. Хотя никакого полета не было.

В другом эксперименте участвовали люди, побывавшие в Диснейленде. Им давали поддельный проспект из парка. Там рассказывалось об аттракционах и персонажах парка, а особенно часто — про кролика Багза. Потом испытуемых попросили поделиться впечатлениями от Диснейленда. Многие упомянули и про Багза. Но кролика Багза не могло быть в Диснейленде: права на этого персонажа принадлежат другой студии.

Таким образом, понятно, что, если дать мозгу зацепки, он способен самостоятельно создать яркие и достоверные воспоминания о том, чего просто не было.

Как важно быть общительным

Человек — очень социальное животное. Мы стремимся сплотиться, создать коллектив, вместе переживать сильные эмоции. Люди скорее любят помогать другим, чем мешать. Уже шестимесячные младенцы выражают симпатию тем, кто помогает, и не любят тех, кто мешает. Помощь другим мозг воспринимает как поощрение.

Когда мы чувствуем страх или тревогу, мы создаем группы поддержки. Лишение социальных связей доставляет нам физическую боль и негативно сказывается на самочувствии. Недостаток общения по вредности для человеческого здоровья сопоставим с курением.

Социальная гиперактивность стала главной движущей силой человеческой эволюции. Миллионы лет наши предки не умели совершать коллективных действий. А научились этому всего за несколько тысячелетий. Результатом стало появление и развитие сложной культуры. Коллективная охота на больших и опасных животных превратилась в коллективный труд, а потом и в коллективные ритуалы.

Так сформировалось важнейшее качество, отличающее нас от животных, — желание и умение понимать мысли и чувства других людей. Мы как бы создаем модель психологического состояния другого человека. Это явление называется интенциональностью. И делаем это по большей части бессознательно. Аутисты лишены этой возможности. Им приходится преодолевать много трудностей, чтобы понять других людей исключительно на сознательном уровне.

У психологических моделей есть несколько уровней.

1. Понимание собственных чувств и желаний. Этот уровень присущ практически всем млекопитающим.
2. Понимание чувств и желаний другого. Этот уровень доступен любому здоровому человеку и некоторым приматам.
3. Понимание чувств и желаний другого относительно других.
4. Сложные высокие уровни требуют умения создавать психологические модели сразу нескольких людей и понимать их взаимодействия.

На четвертом уровне интенциональности построено искусство литературы.

Чем больше взаимосвязанных психологических моделей мы способны создавать одновременно, тем выше наш уровень. Обычно люди оперируют моделями третьего и четвертого уровней. Исследования показывают, что наивысшим уровнем является шестой.

Несмотря на такую многоуровневую сложность, базовые принципы, по которым люди собираются в группы, мало отличаются от принципов, принятых у низших млекопитающих. Поведение самцов и самок сходно с поведением в социуме мужчин и женщин. Потому что этим поведением бессознательно управляют одни и те же гормоны.

Например, любовь матери к младенцу определяет гормон окситоцин. Он выделяется во время родов и у женщины, и у самки млекопитающего. Под его воздействием между особями одного вида устанавливается близкая эмоциональная связь.

Читаем людей

Мы привыкли к тому, что в основе нашего общения лежит речь. Мы осознаем, что говорим и что слышим от других. Но, как и зрение, общение людей многоканально. Помимо вербального, есть и невербальные каналы: жесты, мимика, поза, манера держаться. Некоторые из них мы используем осознанно. Но в основном мы не осознаем, что передают о нас наши невербальные каналы. Да и собеседник может не осознавать информации, какую он из этих каналов получает, но все равно на нее реагировать.

Невербальные сигналы можно разделить на три вида:

1. Движения тела: позы, мимика, жесты, движения глаз.
2. Параязык: тон и высота голоса, ритм речи, паузы, интонации.
3. Проксемика: обращение с личным пространством.

Чтение невербальных сигналов хорошо налажено в покере. Лучшие игроки замечают характерные жесты, которые свидетельствуют о том, что их соперник блефует или вправду имеет хорошие карты. Самые лучшие игроки стараются не допускать сами таких жестов. Но получается это мало у кого. Эти жесты совершаются бессознательно, и контролировать их крайне сложно.

Даже просто ожидая от кого-то каких-либо результатов, человек подает ему сигнал об этом. Это доказал один эксперимент. В школе у нескольких учеников одного класса измерили IQ. Учителю этих детей назвали искаженные результаты: тех, у кого были средние показатели, назвали одаренными, а остальных средними. В дальнейшем учителя говорили, что результаты тех, кого назвали одаренными, являются лучшими. Повторный IQ-тест показал, что интеллект этих детей заметно повысился.

Такое называют самосбывающимся пророчеством. Навешенный на кого-то ярлык определяет отношение к нему людей и уровень ожиданий от него. Все это невербально транслируется самому человеку, воспринимается им и влияет на его поведение. И все это происходит бессознательно.

Умение общаться на невербальном уровне сохранилось у нас от животных. Не обладая речью, животные передают друг другу информацию другими способами: интонацией, тембром звуков, мимикой, жестами. В общении с человеком животные тоже реагируют не на слова, а на поведение. Приматы даже способны улыбаться.

Наше поведение во время разговора может многое рассказать о нас. Например, направление взгляда. Одни люди предпочитают смотреть на собеседника и когда говорят сами, и когда слушают. Другие смотрят на него, только когда говорят, а когда слушают, чаще отводят взгляд. Третьи поступают наоборот и больше смотрят на собеседника, когда слушают. Психологи выяснили, что люди из первых двух групп находятся в социальном отношении выше, чем люди из последней группы.

Невербальные сигналы зачастую оказываются значительнее и важнее слов. Это своеобразный социальный язык, с помощью которого мы быстро и бессознательно устанавливаем связи и иерархии, доносим информацию о себе и узнаем о собеседнике. Те, у кого лучше всего получается подавать и принимать невербальные сигналы, становятся популярны в обществе.

По одежке встречаем

Среди многих невербальных сигналов для нас очень важен голос собеседника. Мы легко способны различить женский и мужской голоса. Такая разборчивость заложена в нас эволюцией.

Голос так сильно влияет на наше отношение к говорящему, что мы готовы очеловечить компьютерную программу, если она говорит с нами человеческим голосом. Эксперименты показывают, что люди переносят на компьютер гендерные стереотипы в зависимости от голоса, которым он говорит. Одна и та же лекция о любви и отношениях воспринимается по-разному, если прочитана разными голосами. Женскому голосу доверяют в этой теме больше, чем мужскому.

Вообще, убедительность любой речи зависит не только от стройной аргументации. Не меньше на нее влияют тембр, высота, громкость, модуляции, скорость и даже то, как мы регулируем высоту и громкость голоса. Более высокие голоса кажутся менее убедительными. Быстрая скорость речи убеждает больше, чем медленная.

Женщины считают привлекательным низкий мужской голос. Он свидетельствует о высоком уровне тестостерона. Мужчины бессознательно меняют интонацию голоса в зависимости от своего положения относительно собеседника. Если они считают себя в доминирующей позиции, то говорят ниже, если наоборот — выше. У женщин голос становится мягче, когда они максимально готовы к зачатию.

Другой важный бессознательный фактор — прикосновения. Ученые выяснили, что едва заметные прикосновения больше располагают к вам людей. Повышается вероятность выполнения какой-либо просьбы. Официанты, слегка прикасавшиеся к посетителям ресторана при обслуживании, получали от них больше чаевых.

Осязание напрямую связано с нашими эмоциями. В коже рук и лица есть клетки, от которых сигнал идет только в зону мозга, отвечающую за формирование эмоций, без интерпретации. Это связано с тем, что осязание — первое чувство, доступное человеку с самого рождения. С помощью прикосновений младенец общается со своей матерью и устанавливает с ней эмоциональную связь.

Внешний вид, манера держаться — тоже влияющие факторы. Хоть и не принято судить по внешнему виду, бессознательно мы все именно это и делаем. Преодолеть это сложно. Даже при выборе политиков на нас больше влияет их уверенная внешность, чем лозунги и обещания.

Раскладываем по ящикам

Мы мыслим категориями. Все вещи в мире в чем-то уникальны, а в чем-то похожи. Человеческий мозг быстро находит сходства и вносит тот или иной предмет в нужную категорию. А для разграничения категорий подходят различия.

Благодаря такому мышлению мы способны воспринимать мир, несмотря на его сложность. На способности распределять категории строится наша память. Один раз осознав некие опасные факторы, в следующий раз мы обратим на них внимание и будем настороже. Категории помогают нам мыслить и действовать быстро, сперва улавливая общее и только потом разбираясь с различиями.

Сгруппировав однажды предметы в одну категорию, мы начинаем их воспринимать как похожие, даже если между ними есть значительная разница. А предметы из разных категорий — наоборот, как несхожие, даже если между ними есть сходство. Например, мы склонны преуменьшать разницу температуры между 1 и 30 июня, а между 15 июня и 15 июля — преувеличивать.

Категоризация порождает стереотипы. Представители одной нации кажутся нам более похожими. Мы даже выделяем некие черты, которые якобы соответствуют какому-нибудь народу. То же самое касается любой другой группы: по политическим, религиозным, возрастным, профессиональным, гендерным и даже внешним признакам.

Чем ближе мы знаем человека, тем менее стереотипно относимся к нему. Зато на незнакомцев регулярно вешаем ярлыки. Здесь действует достраивающий реальность механизм, схожий с тем, который выдумывает детали в воспоминаниях. Недостаток новой информации восполняется уже имеющейся. Даже если сознательно мы против предрассудков, бессознательно мы все равно ассоциируем конкретные категории людей с их стереотипными качествами.

Бороться с предрассудками необходимо, даже если они бессознательны. Изучайте больше разных людей! Чем ближе вы знаете представителя той или иной группы, тем лучше понимаете, что он — личность. И любая группа состоит из разных личностей. Чем шире ваш опыт общения с разными людьми, тем меньше вы подвержены стереотипному мышлению.

Свои и чужие

Людям присуще сбиваться в группы. В древние времена это умение и стремление помогало людям выжить. Разные группы сталкивались и воевали друг с другом за ресурсы. Побеждали самые сплоченные. Так у людей сложился рефлекс: помогать членам своей группы и не доверять членам другой группы. Мы до сих пор по-разному относимся к людям из своей и не своей группы.

К представителям своей группы мы чаще бываем снисходительны и больше им симпатизируем. Мы готовы простить своим многое — даже то, что не простили бы другим. Свою группу мы воспринимаем как более разнообразную и сложно устроенную. А другую — более примитивную и простую.

Мы одновременно принадлежим к множеству разных групп. В зависимости от обстоятельств мы выделяем то одну, то другую. В одной ситуации человек идентифицирует себя как мужчину, в другой — как начальника, в третьей — как гражданина России, и так далее. Некоторые группы кажутся нам особенно привлекательными. И мы готовы даже неплохо потратиться, чтобы в них оказаться.

Мы проникаемся групповыми нормами, они становятся системой стереотипов нашего мышления. Причисляя себя к определенной группе, мы бессознательно начинаем действовать как ее типичный представитель. То есть мы готовы навесить ярлыки не только на других, но и на себя.

Чтобы считать какую-то группу своей, достаточно просто знать, что вы в нее входите. Различие между группами может быть абсолютно случайным, даже следствием слепого жребия. Но его все равно находят, выделяют и на его основе определяют своих и чужих.

Такое отношение к другим группам можно преодолеть. Для этого подойдет любое совместное дело, в котором примут участие представители враждующих групп. Оно как бы объединяет эти маленькие группы в единую сверхгруппу, в которой все участники становятся своими. Поэтому так часто глобальные беды и катастрофы сплачивают разных людей.

Чувства

Нам кажется, что мы сначала испытываем эмоции, а телесная реакция на них возникает потом. Мы плачем, когда нам грустно и смеемся, когда весело.

Но исследования мозга показали, что все наоборот. Сначала бессознательная часть мозга обрабатывает сигналы, поступающие от органов чувств, и выдает физиологическую реакцию. Затем мозг выбирает, какой эмоции соответствует эта реакция. Немаловажную роль тут играет информация из внешнего мира и убеждения самого человека. Эмоция, которую мы осознаем, — это конструкт, как и наши зрение и память.

Именно этим объясняется эффект плацебо для болевых ощущений. Плацебо не устраняет причину боли, но человек уверен в обратном, поэтому просто не осознает ее. Всплеск адреналина тоже может интерпретироваться по-разному. Если люди рядом веселятся, то человек тоже считает это проявлением веселья. Но порой телесный ответ на адреналин воспринимается как сексуальное возбуждение. Поэтому острые ощущения часто сближают людей.

Порой, поругавшись с кем-то и тут же начав общаться с другими людьми, мы можем перенести на них возникшие эмоции. Это тоже происходит бессознательно: наше физиологическое состояние осталось тем же, и мозг находит причину для эмоции уже в другом человеке. Чтобы такого не случилось, нужно осознать этот механизм и — успокоиться. Выдохните, заставьте себя улыбнуться. Жест улыбки сам по себе способен вызвать положительные эмоции.

Все это приводит нас к неутешительному выводу: наши объяснения ничего не стоят. Мозг способен правдоподобно объяснить любой выбор. Так же, как он рисует нам правдоподобные детали в воспоминаниях. Для этого он находит подходящую к случаю социальную норму и строит свое объяснение вокруг нее.

Но объяснение всегда возникает после того, как мы делаем выбор. А выбираем мы бессознательно, руководствуясь порой обычными стереотипами и рефлексами. Будь то покупка конкретного сорта чая или выборы президента.

Самость

Не менее успешно мы способны объяснить в правильном ключе причины своего поведения. Даже самые отпетые бандиты считают себя правыми. Большинство профессионалов уверены, что они справляются со своей работой на высшем уровне. Даже если объективные показатели говорят об обратном. При этом мало кто считает, что он себя переоценивает.

Иначе говоря, человек не стремится объективно оценивать себя и окружающий мир. Он скорее хочет видеть ситуацию с удобной точки зрения. Например, мы считаем, что выбираем ту работу, которая нам нравится. Но исследования показывают, что на самом деле большинству людей нравится их работа, потому что они ее выбрали. Так считать приятнее. А мозг бессознательно стремится к тому, что приятнее.

Бессознательный мозг можно сравнить с адвокатом. Он способен оправдать любой результат. И он делает это крайне успешно. Наше сознание верит тем историям, которые создает бессознательное. Будь то зрительная картина мира, память или причины эмоций и поступков.

Психологи называют такой подход «мотивированным мышлением». Оно помогает нам верить в то, что мы хороши и умелы, ощущать владение ситуацией и в целом воспринимать себя в мажорном ключе. Оно формирует наше восприятие окружающего мира и подводит причины под то, во что мы склонны верить.

В мотивированном мышлении нашему мозгу помогает неоднозначность нашего характера и даже нашего мира. Личность — это не цельная картина, а скорее набор черт. Эти черты можно комбинировать по-разному, выпячивая одни и пряча другие. Бессознательный мозг этим и занимается. Из набора черт он создает такую картину, которая нас устраивает.

Все это происходит на бессознательном уровне. Данные МРТ показывают, что мы задействуем разные структуры мозга, анализируя разную информацию. Если она связана с нашими убеждениями, стремлениями и вообще лично нам очень важна, работают одни структуры. Они расположены в эмоциональных зонах мозга. При обработке информации, которая нас не задевает, используются структуры, больше связанные с аналитическим мышлением и меньше — с эмоциями.

Мозг находит достаточно убедительные аргументы, чтобы мы поверили его картине мира. А неудобные аргументы предпочитает не рассматривать. Если нам удобна конкретная жизненная позиция, мы найдем аргументы, которые ее подкрепят, а противоположную позицию разнесут. Если нам нужен конкретный результат, мы готовы подогнать под него наши размышления. Но мы почти никогда не замечаем этого за собой. Мы искренне уверены в своей правоте.

Возможно, в каких-то обстоятельствах такая позиция сильно мешает. Продвижение науки тормозится теми, кто разделяет устаревшие взгляды и никак не хочет признавать новые теории. Мы выбираем привычных политиков, не обращая внимания на факты, которые показывают не самые их лучшие стороны.

Но можно взглянуть на ситуацию иначе. Мы бессознательно движемся в сторону выбранного нами результата. Так давайте выбирать позитивные результаты! Стремитесь к большему — и вы его достигнете. Считайте себя лучше, сильнее, умнее, эффективнее, чем вы есть, — и мотивированное мышление поможет вам стать таким!

Иметь слегка завышенную самооценку не только нормально, но еще и полезно. А радужный и, казалось бы, неоправданный оптимизм помогает преодолеть трудности и не впасть в депрессию. Бессознательное может стать нашим другом, если понять, как с ним обращаться.